«Мы с мужем оба парашютисты. На аэродроме и познакомились в 2010 году. Муж тандем-инструктор, я AFF-инструктор (учу самостоятельным прыжкам начинающих) и видеооператор.
Для нас синдром Дауна у Ксюши стал неожиданностью – до ее рождения мы не знали об этом. Но уже в роддоме, почитав немного информации, успокоились и решили, что такой ребенок – это же здорово. Возможно, прыжки с парашютом способствуют более оптимистичному взгляду на все, в том числе и на рождение детей с особенностями.
Ксюша с самого рождения всегда с нами, будь то поездки в магазины, различные организации или на аэродром. Её два старших брата тоже вовлечены в деятельность аэродрома. На аэродроме дочка очень быстро стала самостоятельной. Уже давным-давно мы не переживаем как она, пока мы работаем на прыжках. Она сама встает, кушает, гуляет. Если надо, то сама сходит в кафе на аэродроме.
Ксюше было 9 лет, когда она впервые прыгнула с парашютом в тандеме с высоты 3000 метров. Так же, как и другие наши дети, она с рождения на аэродроме и для нее прыжки с парашютом – это естественно. Поэтому она лет с 6 уже просилась прыгнуть с папой.
В день прыжка мы точно так же, как и в другие дни, были на аэродроме и когда появилась возможность (было свободное место в летательном аппарате), муж спросил Ксюшу: «Пойдем прыгать?»
Инструктаж перед прыжком для Ксюши был стандартный – около 10 минут. Заранее ее мы никак не готовили, так как она постоянно видит на аэродроме как прыгаем мы с мужем и другие парашютисты. К тому же наш средний ребенок к этому моменту уже дважды прыгал в тандеме.
Пока готовились на земле, Ксюша была веселая и явно довольная тем, что наконец идет прыгать, а вот уже на борту это была сама серьезность. Я ее такой до этого никогда не видела.
Она, как будто, стала резко взрослее в эти минуты.
Когда мы прыгаем с другими людьми, то особых переживаний нет. С собственными детьми немного иначе, конечно. Есть фактор волнения. Не в плане безопасности, а в плане как они отреагируют на сам прыжок. Если быть точнее на момент отделения. Отделение – это выход из летательного аппарата, когда ты оказываешься без опоры под ногами в свободном падении. Для тех, кто прыгает впервые, это бывает по-настоящему страшно.
Во время прыжка первые секунды, конечно, страх. Как и у большинства других людей, прыгающих впервые. А дальше уже восторг! Увидев меня рядом в свободном падении, Ксюша уже улыбалась и махала рукой мне. После прыжка на земле сразу сказала, что еще будет прыгать и что было совсем не страшно!
Из забавного - пока снижались под раскрытым куполом, то муж дал Ксюше поуправлять парашютом, что очень ей понравилось. А еще на небе были небольшие облачка, и муж с дочкой залетели в облако в процессе снижения уже под раскрытым парашютом. Ксюша сказала: «Ой, ничего не видно.» Муж объяснил ей, что это облако. Этот момент она потом несколько раз вспоминала.
Недавно Ксюша прыгнула с парашютом второй раз. И тоже мы никак заранее не готовились к нему. Появилась возможность, собрались и пошли прыгать. Но в этот раз дочка уже была явно спокойнее на борту, улыбалась, шутила. После прыжка снова счастливая и довольная. В свободном падении – улыбка и восторг на лице.
В дальнейшем обязательно будем прыгать еще. Ксюше это нравится. А когда папа тандем-инструктор, то организация прыжка с парашютом становится не сложнее, чем поездка в магазин.
Планов на самостоятельные прыжки Ксюша пока не озвучивала, но пытается помогать нам укладывать парашюты. Я, как инструктор, думаю, что самостоятельно прыгать Ксюша не будет. Слишком много всего надо знать, учитывать и уметь, чтобы прыгать одной. Парашютный спорт – это спорт, где иногда нужно очень быстро принимать решения, поэтому для людей с синдромом Дауна доступны только прыжки в тандеме. Но, на мой взгляд, это тоже здорово!
Ксюша не ходила в детский сад. Не ходит в школу. Она на семейном обучении (именно семейном, не домашнем). Но зато она лет с 5 ходит на всевозможные занятия – цирковое искусство, акробатика, карате, хип-хоп. Иногда летает вместе со мной и братом в аэродинамической трубе. И везде ее воспринимают как обычную девочку.
Если честно, то мы вообще периодически забываем, что у нас ребенок с синдромом Дауна. Ксюша легко общается с окружающими, хотя речь у нее далеко не идеальная. Но мы никогда нигде не чувствовали ни негатива, ни отстраненности.
Мне кажется, что окружающие воспринимают наших детей так, как мы сами их видим».
 (1).jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
