«Дети не могут учиться вместе с нами, и,
больше того, они не могут учиться у нас, пока
мы не начнем учиться у них».
Кристель Манске
Книга Кристель Манске*, доктора педагогики и психологии, руководителя Института развития функциональных систем мозга, которая более 30 лет работает с детьми, «названными аутистами, носителями трисомии по 21-й хромосоме, СДВГ», и является автором обучающих методик, обращена к педагогам, психологам и родителям. В статье мы собрали выдержки из книги, которые дают представление об удивительно светлом, честном и освобождающем отношении доктора Манске к своим особенным ученикам и процессу их обучения.
«Другой человек закрыт и чужд для нас только в той мере, в какой мы сами закрыты и чужды для самих себя»
«Любое суждение о неполноценности ребенка – это сконструированное суждение. Оно не является знанием, данным нам от Бога. Называя ребенка дауном, аутистом или ребенком с СДВГ, мы вешаем на него интеллектуальный ярлык, преграждая путь к исследованию его возможностей… Поиск должен начинаться не с размышлений о возможных методах обучения, а непосредственно со встречи педагога и ребенка. Неважно, в какую сторону направлены наши размышления: это не помогает нам понять ребенка глубже. Исследование, отправной точкой которого является сам ребенок, – это экспедиция в неизведанное без заранее заданной цели».
«Мы не имеем ни возможности, ни права говорить кому-либо из людей, кто он есть и что он из себя представляет. Но мы можем и должны вместе с человеком отправляться на поиски, в результате которых он сможет найти самого себя. Другой человек закрыт и чужд для нас только в той мере, в какой мы сами закрыты и чужды для самих себя. Для людей, которые сильно отличаются от нас, то, что мы называем симптоматическими проявлениями, например, припадки, самоповреждающее поведение, галлюцинации, стереотипы, являются осмысленными и имеют свою цель. Поэтому эти люди обладают иммунитетом по отношению ко всяким формам социальной инфекции… Наши мысли относительно самих себя – это сфокусированные мысли нашего окружения о нас, которые могут поставить на нас печать умных или душевнобольных, красивых или уродливых, достойных любви или заслуживающих презрения. Но когда во всеобщем вое «гадкий утенок, гадкий утенок!» вдруг раздается голос, который говорит: «Нет, это – прекрасный лебедь!» – этот голос становится сильнее, чем хор возмущенной общественности... Однако в одиночку «гадкому утенку» не по силам раскрыть в себе лебедя… Только если нам в жизни встретились люди, которые приняли нас безусловно, мы способны принять «других», «несовершенных» людей (а точнее, детей) такими, каковы они есть, что и даст им возможность развития. Но мы лишаем детей возможности найти себя, если делаем их объектом нашего программирования».
«Если такие термины, как «даун», «аутист», «ребенок с СДВГ» перестанут существовать, останутся только мальчики и девочки. Например, дети с трисомией по 21-й хромосоме – это девочки и мальчики, которые на сенситивном этапе развития речи в совместно-разделенной деятельности учатся внешней речи с помощью букв и жестов; девочки и мальчики, которых на сегодняшний день относят к аутистам, – это дети, которые в совместно-разделенной деятельности учатся преобразовывать свои защитные механизмы в социальную оболочку… Каждый счастлив по-своему. Разве не так?»
«Важной предпосылкой к тому, чтобы ребенок смог развить свою индивидуальность, является наличие такой общественной среды, где никто не имеет права диктовать ему, кто он есть такой… Для нас дети с трисомией-21 – это призыв к осознанию разницы, к тому, чтобы перестать мнить себя хозяевами жизни и смерти. Это призыв к врачам, терапевтам, психологам и педагогам исполнять свои обязанности. Это означает, что мы все должны уметь анализировать тенденции развития этих детей и учиться вести себя с ними адекватно».
«…мы всегда сначала должны иметь дело с самим ребенком, и только тогда, увидев этого ребенка в его ни с чем не сравнимом своеобразии, мы сможем понять проблемы развития, от которых он страдает»
«Неудачи терпят не дети, а преподавание»
«Сорок лет назад я еще думала, что дети с трисомией-21 способны к обучению только практическим навыкам. Доступ к культурным ценностям для этих детей был закрыт. Сегодня в моем центре такие дети, уже начиная с двух с половиной лет, с воодушевлением учат буквы. Раскрыть тайну этого явления мне помогли сами дети. Вместе с тем я обрела уверенность в том, что возможна полная реабилитация всех детей. Отрицая это, мы травмируем ребенка. Все мы, со всеми своими отличиями друг от друга, составляем единое целое. Тем не менее, руководствуясь теми или иными культурными или историческими основаниями, люди по собственному произволу вычеркивают особых детей из жизни общества… Мы должны отдавать себе отчет в том, что мы делаем. Есть особые дети. Дети, отличающиеся от других (от того, какими обычно являются дети). Дети, которых мы не можем или не хотим понять; которые мешают нам с легкостью воплощать в жизнь свои мечты и ожидания. Дети, которые попросту не вписываются в исследования PISA**. Именно эти дети привлекают наш интерес, поскольку, находясь по ту сторону исследований PISA, они несут с собой послание для всех нас: «Каждый ребенок – это тайна. То, что о ребенке думают эксперты, является отражением концепций этих экспертов. Их познания не имеют ничего общего с реальным ребенком».
«Детям вредно терпеть неудачи… Школа должна быть тем местом, где, с помощью учителя дети могут проявлять свою уникальность… учителя не являются ни судьями, ни полицейскими, ни священниками, ни всезнающими людьми. Их задача состоит не в том, чтобы запугивать детей, а в том, чтобы побуждать их проявлять любопытство. Они не ждут от детей готовых ответов, а делают так, чтобы те задавали вопросы. Они не программируют детей, а ищут увлекательных приключений. Они не передают детям свои мысли, а отправляются с ними в исследовательское путешествие, цель которого изначально неизвестна».
«Наша задача заключается в том, чтобы, признав целесообразными особенности развития каждого ребенка, отправиться с ним в путешествие, полное открытий. Только таким способом мы можем научиться у ребенка делать то, что необходимо для его развития».
«Необходимо признать, что нам, по сути дела, известно о трисомии-21 только то, как она проявляется на внешнем уровне, то есть мы можем только описать внешний вид таких детей. Но мышление, сознание – внутренние процессы, которые нам пока непонятны. Дети же воспринимают наше непонимание как помеху, как неправильность нашего поведения, от которой они защищаются всеми возможными средствами. Отвлечение, отказ, блокады, агрессия, разочарование – всё это защитные стратегии, предполагающие наличие интеллекта. Они вовсе не являются проявлением беззащитности и бездеятельности детей. Беззащитными и бездеятельными являемся мы».
«Анализ истории развития умственной отсталости у детей с трисомией-21 привели нас к выводу: причина отсталости – это не биологический факт, а в первую очередь, социальное событие... Она появляется там, где не удается наладить коммуникацию. Понятие «умственная отсталость» исчезнет тогда, когда врачи и терапевты наберутся смелости и признают его признаком собственной дефективности».
Слово об авторе и ее книге
Развивая идею совместно-разделенной деятельности в обучении детей, Кристель Манске опирается на положения культурно-исторической школы Л. С. Выготского и других ее представителей: А. Н. Леонтьева, Д. Б. Эльконина, Р. Л. Лурия. Кристель Манске признает, как труден и непрост для педагога предложенный ею путь и теорию вопроса непременно подкрепляет примерами из своей практики: в каждой главе, посвященной синдрому Дауна, аутизму, СДВГ, приводится разбор конкретных случаев, с которыми ей довелось столкнуться. Искренне и без стеснения автор пишет о том, что во время первой встречи с 16-летним Фердинандом, «который считался аутистом», «я просто сидела и ни о чем не думала: даже о том, как ему помочь. Потому что мне было ясно, что помочь я ему не могу – любое мое слово раздражило бы его еще больше». Вскоре подход к мальчику был найден, и Кристель Манске напоминает коллегам: «Нам необходимо учиться у детей: без страха, с любопытством и уверенностью, что их поведение – это наш проводник». Адекватное поведение педагога с каждым конкретным ребенком – вот что необходимо для успеха совместно-разделенного путешествия в страну открытий: «Учитель должен быть настолько хорошо подготовлен, что, начиная свое занятие, должен быть готов отказаться от всего, что намеревался делать».
В книге есть разделы, посвященные методике построения адекватного обучения, в том числе счету, чтению и письму, которые сопровождаются фотографиями и другими наглядными материалами, а также главы с рекомендациями педагогам, как реагировать на особенности поведения ребенка, например, на гнев, страх, испуг, закоснелость, навязчивые мысли.
Опыт Кристель Манске с успехом применяется отечественными специалистами. В «Слове об авторе» Л. Ф. Обухова, доктор психологических наук, профессор МГУ и МГППУ, заведующая кафедрой возрастной психологии факультета психологии образования МГППУ пишет: «Сегодня, когда мы вспоминаем выдающихся женщин-педагогов ХХ столетия: М. Монтессори, Ф. Дольто, Э. Пиклер, – хочется продолжить этот ряд и включить в него имя К. Манске. Она показывает в своих книгах и практической работе, что можно и нужно делать для ребенка, когда медицина бессильна, когда вступают в свои права психология и педагогика, которые способны создать обходные пути развития там, где прямые пути невозможны. …В каком-то смысле книга Кристель Манске меняет не только наши представления о профессии, но и каждого из нас о самих себе».
* Манске К. Учение как открытие / Пер. с нем. А. С. Шапкиной – М. : Смысл, 2014. – 263 с.
** PISA (Programme for International Student Assessment) – международная программа, целью которой является оценка математической грамотности, грамотности в области литературы и естественных наук 15-16-летних подростков, обучающихся в учреждениях общего среднего, технического, профессионального и постсреднего образования, а также оценка способности учащихся самостоятельно приобретать знания, необходимые для успешной адаптации в современном мире.
.jpg)
.jpg)
