Обратная перспектива

Сын родился на «Державную» Божью Матерь – 15 марта. День отречения царя от престола. Я радостно примчался в роддом. Вышла женщина в белом халате и спокойным голосом сказала, что у меня родился сын с признаками синдрома Дауна. Спокойным же голосом стала объяснять мне, что это такое и что нас ждет, когда он вырастет: максимум – он будет склеивать обувные коробки на фабрике для инвалидов, минимум – родители до конца дней своих будут водить его за руку. Потом с откровенным намеком добавили, что отказавшимся от детей родителям предоставляется устроить своих новорожденных отпрысков в спецприемник. У меня было ощущение, что меня спокойно оглушили пыльным мешком по голове. Я ничего не ответил.

Мысль о том, что кто-то из неизвестной толпы людей мне посочувствует, казалась из ряда фантастики. Спрятаться от всех, никого не видеть, ни с кем не разговаривать, замкнуться… Дальше я вспомнил о том, что хотел крестить новорожденного, что хотел поступить по-христиански и уже выбрал для него крестных. И тут хлестко, как молния, ударила мысль о том, что это – крест отцовства, что, видимо, Бог вот так проверяет меня на вшивость. Какой же ты будешь христианин, если отказываешься от своих детей. Это, дорогой мой, прямая профанация. Я стиснул кулаки и сжал зубы. Не заметил, как стал выть, подобно одинокому волку.

…Рождение Коли перепахало меня вдоль и поперек. Я невольно увидел жизнь совсем не под радостным углом. Мне казалось, что я только что родился и у меня словно только что открылись глаза, под завязку наполненные застывшими мужскими слезами. И я благодарил Бога за то, что я не уподобился древнегреческим спартанцам, бросающим своих неудачных младенцев в каменную пропасть. Я помню, как при повторном посещении роддома ко мне опять вышла женщина в белом халате и спросила меня о моем решении по поводу сына. Я однозначно ответил: «Мы отмолим младенца». Она пожала плечами и ушла.

Почему-то вспомнились слова Осипа Мандельштама, что теперь каждый культурный человек – христианин. Когда Колю принесли домой и положили в кроватку, он был похож на ужасного большеголового и вялого лягушонка с характерным для даунят невыносимым разрезом глаз. В этих пронзительно-голубых глазах я, к своему удивлению, увидел не блеклый налет слабоумия, я увидел покалывающий душу проникновенный взгляд – казалось, он видел меня едва ли не насквозь. Объяснить это было почти невозможно. Потом приходили родственники и, осмотрев его, говорили что-то наподобие того, что не так страшен черт, как его малюют. И все соглашались с тем, что у него умный взгляд.

Младенца я полюбил сразу, как увидел. Впоследствии оказалось, что создание обладает потрясающим чувством благодарности. А пока я бросался в разные инстанции, связанные так или иначе с проблемами синдрома Дауна. Как с ним работать, мне объяснили специалисты из Центра «Даунсайд Ап». Я пришел на первое мое родительское собрание. Небольшое двухэтажное помещение в Озерковском переулке. Родителей пришло около 30 человек (сейчас их, кажется, 700). Рядом со мной сидела пара из Голландии – Херма и Робби. Херма с красивым лицом, достойным кисти Рубенса, держала на руках младенца, девочку с синдромом Дауна по имени Нина. Организаторы Центра провели собрание на оптимистической ноте. Рассказывали об опыте западных стран, где родители, объединившись, пробивали стену безразличия общества к детям-даунятам. Перед собранием выступила одна мать, кажется, американка. Она высказала основную мысль, что несмотря на то, что делают правительства наших стран, мы, такие разные родители, нуждаемся в одном – признании наших детей не отбросами общества, а людьми. Она назвала российских родителей пионерами в борьбе со стереотипами общества в отношении детей с синдромом Дауна. После собрания появилось чувство, точнее, предчувствие, что еще не все так плохо, как это кажется, что еще не вечер, что еще возможно побороться за Колю. Главное – не опускать руки. К нам на дом стала приходить опытный специалист Полина Львовна Жиянова. Удивительный педагог и просто золотой человек. Она обучала нас, как правильно работать с малышом. Она учила нас, как помочь младенцу максимально раскрыть его возможности. Все установки тщательно записывались в общую тетрадь и регулярно повторялись в работе с Колей. Основная проблема даунят в том, что их мышцы находятся как бы в замороженном состоянии. Плюс генетически у них отключен автопилот саморазвития. Но всему этому их можно научить. Конечно, невозможно все исправить, но вытащить их из проруби и подтянуть до определенного уровня возможно. Для этого родители должны приложить максимум усилий. Мы стали как бы наново вылепливать Колю.

…Удивительно, но от Коли исходила какая-то необъяснимая сила любви. Он словно заряжал меня ею. Младенчик был для меня сокровищем. Конечно, я понимал, что у Коли не было прямых перспектив в этой жизни, кроме его инвалидности. Конечно, глупо было надеяться на сказочное чудо выздоровления. Его лишняя хромосома ассоциировалась с понятием лишнего человека в обществе. Обратная, как на иконе, а не прямая, как в кино, перспектива открывалась перед Колей. Но, как бы там ни было, перспектива все-таки была, и пока она выражалась в монотонной ежедневной борьбе за Колю…

Уже сам путь безвыходности и беспроглядности будущего склонял меня к вере, в основе которой была любовь. Я лелеял мою несуразную кроху. Мне даже удалось сочинить для Коли маленькую колыбельную песню, под которую он моментально засыпал. Коля любит петь, и в песнях своих очень артистичен. Ему подарили игрушечную гитару, и он в свои шесть лет сочинил первую песенку:

Папа ушел на работу.

Мама ушла в магазин.

Братик ушел учиться.

А я остался один.

Мы нисколько не обольщаемся. Но по сравнению с тем, что мне наговорили в роддоме, это земля и небо.

Потом он сочинил мне следующую историю:

Собака потеряла весну,

Забилась в свою конуру и стала плакать горячими слезами.

Они растопили весь снег. И весна нашлась.

Собака стала веселиться и радоваться нашедшейся весне.

Это он о собаке, которая была у нас летом в деревне. Она не была ручной, и мы страшно боялись, что собака его укусит. Кончилось всё тем, что мы однажды увидели, как Коля сидел в обнимку с нашей вполне довольной собакой в ее родной конуре.

Сейчас Коля уже совсем взрослый. Помню, когда сын заканчивал ходить в подготовительную группу интеграционного детсада, где обычные дети идут рука об руку с такими детьми, как Коля, воспитательница по традиции написала в тетрадь пожелание на память (цитирую): «Коленька! Ты очень твердый и в то же время обворожительный человечек. Я надеюсь, ты добьешься многого, потому что ты очень артистичный молодой человек. Твоя воспитательница Алла». «Коля! Ты очень замечательный, артистичный. С тобой никогда не скучно, море обаяния… Удачи тебе во взрослой жизни! Вспоминай нас! Воспитательница Катя».

…А недавно я прочел фразу старца Паисия Святогорца о «проблемных» детях. Он говорит: «Родителям, имеющим недоразвитых детей, не следует расстраиваться из-за этого, потому что они – спасены. Даже радоваться нужно, ибо без особого труда идут они в рай. Чего же другого родители хотят ребенку, когда им обеспечен рай? Если вот так, духовно, они рассмотрят это дело, то и сами извлекут пользу, и будут иметь духовную награду».